Бодрствование и сон

К числу основных законов психической деятельности относится правильное чередование бодрствования и сна. Эти два процесса взаимосвязаны и необходимы друг другу: бодрствование — для проявления активности, сон — для отдыха и восстановления утраченных сил. Смена сна и бодрствования совершается весьма согла­сованно, так же как многие изменения в природе, напри­мер времена года, день и ночь и др. Организм приспосо­бился к условиям, существующим на земле, и «подстро­ился» под них.

Ритм сна обусловлен многими причинами. Некото­рые птицы и звери, например, днем спят, а ночью охотят­ся. Людям, попадающим в подземелье, в силу необходи­мости приходится менять «привычки». Это легче удается более молодым. Работающие в ночные смены в боль­шинстве случаев также перестраиваются по «новому расписанию». Да и вообще после появления электриче­ства общий для всех режим претерпевает определенные изменения: удлиняется за счет искусственного освещения день и сокращается ночь, а значит, увеличивается пери­од бодрствования.

Спит человек примерно треть всей жизни. Если спать в среднем не 8, а лишь 2 часа в сутки, то к 70 годам при­бавляется еще 17 лет. Сколько интересных и ценных за­мыслов можно осуществить за это время! Однако это дело будущего. Тайны сна еще только начинают пости­гаться. Если сегодня кто-то усилием воли заставляет себя за счет ночного отдыха выигрывать время для ра­боты, то в конечном итоге он все-таки проигрывает — уставшие «механизмы» снижают свои показатели, а то и подвергаются болезненным нарушениям.

Причины утомления и сна до сегодняшнего дня окон­чательно неизвестны. Одни исследователи считают, что утомление наступает, когда исчерпываются запасы ферментов и катализаторов, прежде всего в нервно-клеточ­ных системах, что ведет к постепенному угасанию их активности. Пополняться же утраченные запасы могут только за счет развития тормозного состояния, главным образом во время сна. Другие ученые приписывают ве­дущую роль накоплению в различных тканях, особенно в мышцах, продуктов распада, которые отравляют их и требуют для своего выведения «остановки»; они-то и на­жимают на тормозную педаль бодрствования.

Если названные причины остаются пока что под воп­росом, то о физиологических механизмах сна благодаря современным научным достижениям можно говорить бо­лее определенно. Сон — не застывшее, неподвижное со­стояние, одномоментно сменяющее бодрствование. Он зависит от глубины и распространения торможения. Так же как неодинакова степень бодрствования, различно и качество сна. Между бодрствованием и сном сущест­вует как бы промежуточное состояние относительного равновесия физиологического возбуждения и торможе­ния. Такое состояние получило наименование просоночного.

При засыпании, прежде всего, подвергаются тормо­жению клетки и участки коры мозга, ответственные за вторую сигнальную систему. Они менее устойчивы по сравнению с более старыми в эволюционном отношении областями мозга, ответственными за первую сигнальную систему. Отдельные области коры и подкорковых обра­зований у засыпающего человека какое-то время еще продолжают свою «отражательную» деятельность, одна­ко без коррекции высших отделов мозга. В результате этого возникают «полуреальные», расплывчатые, пла­стичные образы, лишенные, как правило, пространствен­ной ориентации.

Физиологические процессы торможения никогда не захватывают всю кору целиком. Определенные «сторо­жа» постоянно, даже при внешне кажущемся глубоком сне, продолжают связывать человека с окружающим ми­ром. Они меняются у разных людей и в разных услови­ях. Уставшая мать может спать среди многообразных шумов, но стоит ребенку заплакать, как она тут же про­сыпается. «Сторожевой пункт» мозга всегда настроен на получение самой главной информации, для матери — это крик ребенка.

У животных сон тоже не бывает абсолютно полным. Понаблюдайте за спящей кошкой. У нее часто шевелят­ся уши, и стоит послышаться шуршанию, напоминающе­му шорох мыши, как она тут же вскакивает.

Очень интересны наблюдения за огромными моллюс­ками с большими головами и восемью щупальцами-нога­ми, живущими в Италии на морской биологической станции. Опускаясь на дно аквариума и ложась спать, моллюск окутывает голову семью щупальцами, а вось­мую «ногу» поднимает вверх. Она напоминает часового, охраняющего спящее подразделение. Закутанную голову можно трогать и подталкивать — моллюск не двигается. Если же притронуться к восьмой щупальце, он тут же пробуждается и отплывает в сторону. «Сторожевой пункт» мозга — необходимое охранительное приспособ­ление всего живого.

Во время глубокого сна не только прекращает «функ­ционировать» сознание, но и происходит комплекс изме­нений во внутренних органах человека. Деятельность большинства из них начинает протекать на «минималь­ном уровне». В состоянии бодрствования расходуются нужные вещества; во сне же, наоборот, происходит их усвоение. Артериальное давление понижается, темпера­тура тела несколько падает, однако пищеварительные органы, печень, поджелудочная железа остаются в своем режиме. Начало снижения активности мышц каждому из нас хорошо знакомо, это как бы первый признак на­двигающегося сна — появляется вялость, «тяжелеют» веки, руки, ноги. При глубоком сне мышцы полностью расслаблены. Именно поэтому свешивающаяся с крова­ти рука спящего человека напоминает безвольно бол­тающуюся плеть.

Потребность во сне различна. Как правило, чем стар­ше человек, тем меньше времени он спит. Новорожден­ным на сон нужно 22 часа в сутки, старику — не более 4—5. Объясняется это в первую очередь тем, что расту­щему, активно расходующему энергетические запасы организму (прежде всего это относится к детям), необ­ходим более продолжительный отдых для пополнения потерянной энергии.

Без сна жизнь людей может продолжаться значитель­но меньше, чем без воды и пищи,— не более 10 суток. В средние века и в фашистских застенках во время Ве­ликой Отечественной войны лишение сна применялось в качестве особо изощренной пытки.

Конечно, говоря о сне, нельзя ничего не сказать о сновидениях. По образному выражению И. М. Сечено­ва, сновидения — «небывалая комбинация былых впе­чатлений». В них в особом виде «оживают» нервные сле­ды имевших место переживаний, то есть своеобразно проявляются механизмы памяти и восприятия. «Особые условия» зависят от наступившего в большей или мень­шей степени торможения. Хаотическое мышление, ли­шенное координации сознания, — вот наиболее общая характеристика сновидений.

Успехи науки последних лет с большой определен­ностью позволяют установить, как спит человек. Когда о ком-нибудь говорят, что он спит «как убитый»,— это неверно. Любой человек во сне совершает не менее 20— 60 незначительных движений, расходуя на это 30 секунд из каждого часа. Во второй половине ночи люди двига­ются больше, чем в первой. Дети — чаще, чем взрослые.

Можно считать, что людей, не знающих сновидений, нет. Каждый нормальный человек ночью видит четыре-пять снов, однако запоминает их далеко не всегда. Аме­риканский физиолог Н. Клейтман, посвятивший более сорока лет описанию и изучению сна, обратил внимание на то, что в течение ночи у спящего человека периодиче­ски повторяются быстрые движения глаз. Удавалось да­же регистрировать это движение. Электроэнцефалограм­мы показали, что появление среди медленных «сонных» волн усиленной электрической активности мозга, тракто­вавшейся ранее просто как поверхностный сон, совпада­ло по времени с движением глаз. Это навело Клейтмана и его сотрудников на мысль, что усиление электроэнцефалографической активности и движения глаз могут быть обусловлены одной причиной — видением снов. Для подтверждения этого предположения многие исследова­тели в разных странах провели тщательные наблюдения. Спящих испытуемых сразу же после регистрации серии движений глаз будили и спрашивали, видели ли они сны. Почти все подтверждали это и рассказывали, что им снилось. Почему же эти сны чаще всего забываются? Потому что все зависит от двух основных видов памяти. След текущего события концентрируется вначале «крат­ковременной» памятью и угасает за несколько секунд. Только если он фиксируется при помощи механизмов внимания, долговременная кладовая памяти берет его на хранение. Во сне механизмы внимания, вероятно, выключены, и «работает» лишь кратковременная, текущая память. Поэтому о многих сновидениях можно вспом­нить только непосредственно после их «просмотра». Ес­ли же сновидения появляются у человека во время по­верхностного сна, когда сохраняются незаторможенны­ми многие участки мозга, в том числе и те, которые кон­тролируют и настраивают внимание, кратковременный след в какой-то мере фиксируется в нервной системе на относительно продолжительный срок. Обычно лучше все­го запоминаются последние за ночь сновидения — они возникают при пробуждении человека, во время просоночного состояния, когда начинает «просыпаться» и вни­мание.

Объективный метод изучения сновидений позволил выявить ряд закономерностей в их возникновении. Ока­залось, что сновидения начинаются только после опреде­ленного периода глубокого сна, когда на электроэнце­фалограммах регистрируется устойчивый «сонный» ритм. Затем они появляются почти регулярно с интерва­лом около полутора часов. Первое сновидение длится недолго, следующие постепенно увеличиваются, а по­следнее может занять более часа.

Содержание сновидений, каким бы перепутанным оно ни было, обязательно связано с впечатлениями пе­риода бодрствования. Очень часто снятся события про­шедшего дня. Их «следы» в памяти еще свежи и потому легко возобновляются.

Нередки случаи, когда человек «во сне» решает то, что не смог решить днем, вспоминает то, что не смог вспомнить накануне, даже творит то, что не получалось раньше. Например, А. С. Пушкин некоторые стихотворе­ния «сочинил» во сне и, проснувшись, тут же их записал. У А. С. Грибоедова план «Горя от ума» созрел также во время ночного сна. Известный химик Кекуле в сновиде­нии впервые составил формулу бензола. О творческих «озарениях» во сне писали И. С. Тургенев, Л. Н. Тол­стой, А. П. Чехов. Подобные «прихоти» творчества, за которые цепко держатся идеалисты, доказывая влияние и бессознательного, и сверхъестественного (чаще всего божественного) начала на сознательную деятельность человека, вполне объяснимы. Любой вопрос, который как бы «проясняется» перед нами во сне, накануне, иногда не только в этот день, но и в течение многих не­дель или месяцев, занимал и будоражил мозг. Решение созревало постепенно, но окончательно оформиться не могло, что-то мешало, в том числе и недостаточная кон­центрация внимания в связи с различными делами, кото­рые приходилось выполнять. Во время сна человек осво­бождается от раздражителей, многие участки коры за­тормаживаются, в последнюю очередь «уходят на покой» особенно возбужденные представления по интересующе­му и мучающему вопросу. Уходят, но еще не ушли. И вот здесь, в полузаснувшем состоянии, иногда создают­ся наилучшие условия для решения задачи. И Пушкин, и Грибоедов, и Кекуле неотступно, с вдохновением дума­ли, вынашивали свои идеи и засыпали, конечно же, с мыслями о них, пока однажды в приглушенном сном сознании не родилось ясное решение. Не будь напряжен­ной подготовительной творческой работы, никогда не были бы возможны счастливые творческие сны.

На содержание сновидений большое влияние оказы­вает окружающая обстановка. Разбитый в комнате фла­кон духов с резким запахом часто вызывает сон с ощу­щением запаха одеколона. Случайные шумы улицы, про­никающие через окно, мерное посапывание соседа, звук тикающих часов — все это может служить стимулом для «сонных симфоний», ветров и криков. Однажды лица большой группы испытуемых обрызгали водой. Проснув­шись, они рассказали, что одним снилось, как они пла­вают, другие видели себя в душе. Такая зависимость сюжета сновидений от обстановки еще раз подтвержда­ет, что бодрствование и сон — лишь две взаимосвязан­ные стороны одного физиологического процесса.

Сны люди издавна пытались трактовать и видеть в них вещие предсказания. В дореволюционной России, да и сейчас в некоторых странах издаются «путеводите­ли» — «сонники». Но толкование сновидений зависит в конечном итоге от их содержания, а содержание не может быть ни чем иным, как продуктом переработки мозгом сигналов от внешних и внутренних (находящих­ся в различных участках тела) раздражителей и из кладовой памяти. Так что искать в «сонных мыслях» указания на будущее, по меньшей мере, нелепо.

Полезны или вредны сновидения? На этот вопрос можно ответить иначе — они необходимы. Ученые про­делывали следующий опыт. Как только у обследовав­шихся лиц во сне начиналось движение глаз, их будили; контрольную группу будили только после завершения «сонных» циклов. У людей с прерванными сновидениями наблюдалась интересная закономерность — обрывы воз­никали все чаще. У одного из испытуемых на восьмую ночь эксперимента было зарегистрировано около 200 цик­лов сновидений. В контрольной группе ничего подобного не происходило. Однако это еще не все. Люди, которых лишали снов, через несколько дней становились раздра­жительными, нервными, у них изменялся аппетит. Оче­видно, для нормальной жизнедеятельности организм нуждается в определенном количестве сновидений.